“Надеяться на “большую рыбу”, наверное, не стоит”: Сахалин – о лососевой путине-2023

Прогнозы, тревоги и надежды – в интервью с президентом Ассоциации рыбопромышленных предприятий Сахалинской области Максимом Козловым

Середина июня — время старта лососевой путины в Сахалинской области, которая многие годы была чуть ли не главным поставщиком красной рыбы и икры в Приморье. Редакция ИА SakhalinMedia побеседовала о прогнозах, проблемах и перспективах промысла тихоокеанских лососей в островном регионе с президентом Ассоциации рыбопромышленных предприятий Сахалинской области (АРСО), депутатом Сахалинской областной Думы Максимом Козловым. 

1. “Надеемся, что ситуация будет меняться к лучшему”
2. “Привязанность бизнеса к нашим островам, к нашему региону, к нашим жителям”
3. “Взаимодействие — есть, понимание — есть”

“Надеемся, что ситуация будет меняться к лучшему”

— Максим Георгиевич, какая нас ждет “красная” путина? Все-таки последние годы прогнозы — и результаты — были, мягко скажем, далеки от рекордных.

— Лососевая путина у нас организуется на основе стратегии, которая утверждается ежегодно для каждого дальневосточного региона. Мы нашу стратегию обсуждали на Сахалинском рыбохозяйственном совете, и в апреле во Владивостоке был проведен Дальневосточный научно-промысловый совет и все региональные стратегии утверждены.

Согласно стратегии, на сегодняшний день на Сахалине рекомендовано к вылову 78 тысяч тонн лосевых, из них 34 тысячи тонн горбуши и 41 тысяча — кеты.

Хочу обратить внимание, что у нас уже который год кета практически превалирует над горбушей. На регион приходит не так много горбуши, как нам хотелось бы, ведь горбуша — это, конечно, основной традиционный объект промысла для наших рыбаков. Но мы наблюдаем существенное снижение. По всей видимости, по юго-западу Сахалина у нас остаются закрытые для промысла горбуши районы. У нас залив Терпения не рекомендован к открытию промысла — это тоже уже несколько лет продолжается — в связи со слабым заполнением нерестилищ реки Поронай.

По юго-востоку Сахалина у нас планируется открытие промысла только у тех рек, которые будут заполнены не менее чем на 50%. К слову, мы как рыбацкое сообщество сами подняли и согласовали вопрос о сокращении длины центрального крыла неводов по юго-востоку Сахалина до 1 км, тем самым, как вы понимаете, уменьшая нагрузку на популяцию горбуши — чтобы она могла максимально подойти к рекам и заполнить нерестилища. Рыбаки относятся к этим ограничениям с пониманием, потому что промысловый ресурс нужно сохранять, ресурс нужно, конечно, приумножать.

Северо-восток у нас традиционно стабильно дает уловы, поэтому там — практически без ограничений. На Курильских островах у нас рекомендовано к вылову 11 тысяч тонн горбуши и 13 тысяч тонн кеты. На востоке Сахалина — 18 тысяч тонн горбуши и 24 тысячи тонн кеты.

 — То есть стратегия — стратегией, но реальная ситуация может меняться?

 — Нужно, конечно, организацию регулирования промысла вести по оперативным наблюдениям за подходами тихоокеанских лососей. Очень важны у нас работа комиссии по регулированию промысла анадромных видов рыб и те рекомендации, которые отраслевая наука дает по организации промысла. Как показывает практика прошлого года, мы практически каждый день собирались на комиссии, даже в выходные дни, когда того требовала обстановка.

Нужно достаточное количество наблюдателей — следить за заполнением рек, за интенсивностью хода рыбы — чтобы принимать соответствующие оперативные решения. Надеемся, что и в этом году оперативно сработаем.

— Напомните, пожалуйста, сколько человек в области бывает занято “на красной рыбе”. 

— В целом у нас по отрасли числится почти 8 тысяч человек — это постоянно работающих. В период хода тихоокеанских лососей количество занятых доходит до 12 тысяч — с учетом прогнозных величин подходов рыбы.

Полагаем, что в этом году привлечение дополнительных трудовых ресурсов будет сдержанным, надеяться на так называемую “большую рыбу”, наверное, не стоит. Наберем дополнительно где-то 2-2,5 тысячи человек.

— А что с инвестактивностью у тех компаний, которые занимаются лососевым промыслом?

 — Я не зря говорил о том, что у нас кета начинает преобладать в объемах над горбушей. При этом 95% кеты на Сахалине — это кета, выращенная искусственно на лососевых заводах. Их сегодня на Сахалине — практически 70, наш регион — лидер в Российской Федерации по количеству такого рода комплексов.

Так что основные инвестиции у нас идут именно в строительство этих заводов. Но мы понимаем, что не каждый водоем предназначен для строительства лососевого завода, поэтому очень сдержанно относимся к расширению такой практики. Мы совместно с наукой полагаем, что нужно крайне осторожно с экологической точки зрения подходить к вопросам строительства заводов на конкретных реках.

 — Инвестиции  в рыбопереработку тоже ведутся?

 — Каких-то больших мощностей по переработке лосося на Сахалине за последнее время не появилось. Это экономически объяснимо. Ведь в 2010-х годах Сахалин ловил лосося даже больше, чем Камчатка, и вложения в переработку были обеспечены сырьем. Камчатка, кстати, традиционно в этом году добудет много, больше 300 тысяч тонн рекомендовано к вылову. И там действительно сейчас активно строятся большие перерабатывающие заводы.

У нас же количество заводов, способных переработать рыбу, на сегодня, так сказать, больше, чем приходит самой рыбы.

Основное количество таких мощностей раньше было сконцентрировано в заливе Анива. Но вот в прошлом году открыли промысел в заливе Анива только участками, около тех рек, куда пришла рыба. А в основном промысел в заливе был закрыт. В этом году также открытие там промысла стоит под большим вопросом.

— Если позволите, поговорим об “оборотной стороне” лососевой путины на Сахалине и Курилах. Из года в год на всех уровнях говорят о браконьерстве. Что-то с этим меняется?

— Конечно, говорить, что государственные органы якобы “ничего с этим не делают”, — нельзя. Работает территориальное управление Росрыболовства, работаю пограничники. Мы, например, ранее очень часто говорили о том, что в период массового хода кеты целые  браконьерские бригады выходят в море на специализированных лодках и дорогостоящими орудиями лова вылавливают эту кету. Особенно это было видно в Поронайском районе, в Долинском районе. И в последние годы пограничная служба очень существенно “подломила” эту историю незаконного дрифтерного промысла кеты.

Предприятия из нашей Ассоциации выделяют для борьбы с браконьерством внештатных общественных инспекторов. И мы понимаем, что сегодня самыми защищенными и, соответственно, самыми рыбными реками являются именно те, где стоят лососевые заводы. Также очень многое зависит и от правильности регулирования промысла, которое осуществляется через рыбоучетные заграждения. Да,  население Сахалина их использование, так скажем, не очень сильно любит. Но на самом деле это — действенное орудие регулирования промысла.

Понятно также, что сил территориального управления Росрыболовства не хватает на борьбу с браконьерством. И мы всегда обращаем внимание на то, что уровень заработной платы для сотрудников рыбоохраны низок, а работа, которую они делают, достаточно сложная: работать нужно круглосуточно, и сопряжена эта деятельность с определенными опасностями. Мы уверены, что бороться с браконьерством должны высокооплачиваемые специалисты в этой области.

Относительно недавно пришел новый руководитель Сахалино-Курильского управления Федерального агентства по рыболовству (Дмитрий Филоненко — ред.), и мы очень надеемся, что ему удастся дополнительно привлечь силы сторонних территориальных управлений Росрыболовства. К нам ведь традиционно из других терруправлений в период массового хода тихоокеанских лососей командируются сотрудники для оказания содействия в рыбоохране. Надеемся, в этом году эта история продолжится.

Мы же со стороны предприятий в период путины более 200 человек задействуем как внештатных инспекторов рыбоохраны. Однако надо понимать, что охватить рыбоохраной все водоемы Сахалинской области  — технически невозможно.

65 тысяч нерестовых рек на Сахалине — и просто сколько нужно людей, чтобы хотя бы просто заехать на каждую речку и посмотреть, что там творится? Тем не менее, надеемся, что ситуация будет меняться к лучшему.

 — Какие изменения сегодня с географией поставок сахалинской “красной” рыбы? Например, в связи с геополитической ситуацией?

— Горбуша — это традиционно внутрироссийская рыба, это действительно массовая рыба, такая же, как минтай, сельдь. Так что в большей степени поставки горбуши идут на территорию Российской Федерации.

Икра — традиционно тоже внутренний продукт. И, конечно, всегда в период путины или перед Новым годом поднимается вопрос по стоимости икры. И я могу здесь ответственно сказать, что даже в самые “нерыбные” годы отпускная стоимость икры не превышала у наших рыбопромышленников 4,5 тысячи рублей за кг. Понятно также, что в рознице цены могут быть и больше.

Кета. Кета является еще и экспортной позицией. Понятно, что в период введения санкций в отношении Российской Федерации рынки, безусловно, ужались.

Все кто ждет победы переходим на сайт