Заболеет один – заразит остальных: коронавирус за решеткой - «Политика»
27 марта в статье «Закрытые зоны диктуют свои требования» «Голос Армении» предупреждал о крайне опасной ситуации, в которой может оказаться уголовно-исполнительная система Армении в условиях пандемии коронавируса. Проще говоря, о рисках для тюрем со всеми их обитателями. Очевидно, что, если хоть кто-то из тех, кто находится в изоляции, подхватит этот гиперактивный вирус, то цепная реакция последует мгновенно, так как речь о людях с подорванным здоровьем и пониженным иммунитетом, содержащихся, скажем прямо, в условиях, далеких от международных стандартов. Одним словом, если коронавирус прорвется в учреждения пенитенциарной системы, его молниеносному распространению будет способствовать множество факторов, которые мы перечисляли в предыдущей статье.
Под ударом окажутся в равной степени и заключенные, и персонал уголовно-исполнительных учреждений, включая тюремных врачей. Тут, кстати, риск двойной: многие из медиков вынужденно совмещают работу в тюрьмах с работой в гражданских больницах – зарплаты-то низкие.
Ссылаясь на опыт других стран (Иран, Италия) мы призывали принять срочные меры для освобождения (пусть временного) какой-то части заключенных, особенно пожилых, инвалидов и больных хроническими заболеваниями, тех, чьи преступления не относятся к категории тяжких, кто уже скоро должен освободиться, или наоборот, в отношении кого еще не вынесен судебный вердикт, т.д. Нам сообщили из Уголовно-исполнительной службы Минюста, что подобные меры нашими властями не рассматриваются.
2 апреля процесс, о котором мы предупреждали, начался. По официальной информации, у пятерых сотрудников отдела охраны УИУ «Вардашен» диагностирован COVID-19. Как сообщила нам в телефонной беседе начальник отдела по связям с общественностью Уголовно-исполнительной службы Минюста Нона Навикян, все пятеро изолированы в разных медучреждениях страны. Еще несколько десятков человек из упомянутого отдела изолированы, у них берутся образцы на тест. 3 апреля, по состоянию на 13 часов, по ее словам, картина все та же, без каких-либо новых данных.
Однако, факт остается фактом. Коронавирус проник за решетку, пусть даже начав свое «черное дело» не с самих заключенных, а с сотрудников учреждения. Так неужели наше правительство не замечает опасного сигнала и по-прежнему считает, что, ограничив свидания и передачи заключенным, держит ситуацию под контролем? На пресс-конференции министр юстиции Рустам Бадасян, отвечая на вопрос журналиста о том, возможна ли амнистия в связи с коронавирусом, ответил отрицательно. При этом заявил, что опыт Ирана или Италии нам не указ. Ситуация в тюрьмах, там, оказывается, значительно более печальная, чем у нас. У них они очень сильно перегружены (на 120-200%), а у нас – не очень, порядка 43-44%, потому и нет нам необходимости обращаться к крайним мерам.
СПОКОЙСТВИЕ МИНИСТРА ПОТРЯСАЕТ. Не тот ли это Рустам Бадасян, автор скоропалительных и крайне непопулярных изменений в закон «О правовом режиме чрезвычайного положения», которые парламент, не гнушаясь в средствах, протащил 31 марта? Впрочем, парламент - отдельная песня. С аналогичной готовностью и скоростью в тот же день были протащены и изменения в закон «О медицинской помощи и обслуживанию населения», согласно которому вскрытие умерших от коронавируса производиться не будет. Спорный, кстати говоря, пункт, вызвавший весьма неоднозначную реакцию специалистов. Но в данном случае речь о другом. Когда власти чего-то хотят, то «проворачивают» принятие угодных им законов со скоростью света, не озабочиваясь правовыми нормами и, уж тем более, общественным мнением. А на проблемы, последствия которых могут быть, без преувеличения, катастрофическими, закрывают глаза, ограничиваясь половинчатыми и не слишком действенными мерами. Угроза эпидемии коронавируса в уголовно-исполнительной системе налицо, так чего мы ждем?
Правозащитники разных стран бьют тревогу – проблема носит международный характер. И к ее решению в разных странах подходят по разному. К примеру, в Канаде, в провинции Онтарио около тысячи заключенных вышли на свободу после того, как стало известно, что у охранника тюрьмы в Торонто диагностировали коронавирус; при этом симптомы появились у некоторых заключенных в соседней провинции Квебек. Министерство юстиции Онтарио объявило, что места заключения покинут осужденные по легким преступлениям, не связанным с насилием и применением оружия. Кроме того, тюрьмы временно не будут принимать тех заключенных, которые имеют право отбывать свой срок по частям: сначала им отменили возможность делать это по будням, а затем вообще отсрочили наказание.
Адвокаты из другой канадской провинции, Альберты, обратились в минюст с просьбой рассмотреть возможность досрочного освобождения заключенных в связи с угрозой их заражения. В нашей стране на данный момент не видно каких-либо согласованных, коллективных действий правозащитников или адвокатов в этой связи. Если кто-то из защитников и обращается с подобными ходатайствами, то в индивидуальном порядке, не поднимая проблему на массовый уровень.
НАСКОЛЬКО НАМ ИЗВЕСТНО, МНОГИЕ СУДЬИ сегодня при назначении меры пресечения избегают ареста, стараясь выпустить человека под залог или подписку о невыезде. К их числу относится, например, Роберт Папоян, Давид Арутюнян и др. Однако, делается это по собственной инициативе, без какого-либо отрегулированного государственного подхода. Большинство судей сейчас и заседаний по понятным причинам не проводит, разве что в режиме он-лайн, но вопрос меры пресечения, с учетом главенствующего права на свободу и личную неприкосновенность, как правило, рассматривается безотлагательно.
Тем не менее, только судебных инициатив в столь глобальном вопросе явно недостаточно. Однако, каких-либо механизмов для облегчения ситуации нет. А действовать надо в срочном порядке. Объявить внеурочную амнистию, разработать и принять в срочном порядке законопроект о выходе на свободу определенных категорий, ввиду форс-мажорной ситуации, или же выбрать какой-то иной формат. Прикрываться не самой худшей в мире ситуацией в пенитенциарной системе недопустимо – риск слишком велик.
В Армении, по последним данным, 2262 заключенных. Заболеет один – заразит остальных. Людей надо спасать, пока не поздно.
Лана Мшецян, "Голос Армении"
